Рассказы Евсея Бычкова

Причина, побудившая меня взяться за написание сиих историй банальна: ещё один земной обитатель почувствовал в себе дар... рассказчика. Ну, или писакеля, разница в данном случае небольшая.

Кое-какие из этих историй, помимо голой констатации фактов (естественно в моём изложении) включают в себя и мои мысли.

По одной песне!

Председатель джаз-клуба «Треугольник» Кардан Налейтес кричал, обращаясь к молодым исполнителям джазовой музыки:

- В следующий вторник, товарищи-бояре, мы организуем концерт, памяти Юрия Долгорукова! Молодёжь толпится позади зрителей. Полный зал народа. Кардан напрягает голос и продолжает:

- Слышали? Каждый ансамбль должен сделать по одной песне! Кардан для убедительности поднимает правую руку, сжатую в кулак. И как шпиль Петропавловской крепости над Ленинградом, торчит из кулака Кардана... средний указующий палец.

- Все слышали? – кричит он. – По одной песне! Слышишь, Витя? По одной песне! Народ загибается, всем весело. А Кардану что средний, что большой, что малый – всё одно:

- Все слышали? По одной песне! По одной!!! – кричал он, продолжая трясти пальцем... Занавеса в джаз-клубе «Треугольник» нет. Опускать было нечего.

Гантели

Было мне лет четырнадцать, когда отец посоветовал носить в портфеле гантели. Говорит – здоровее будешь. Иду бывало в школу: пятьдесят шагов в правой руке тащу портфель, пятьдесят – в левой. Когда стало мало одной гантели, положил вторую, затем – третью. И никто не знал, пока в столовой старшеклассники не начали пинать наши портфели. Футболисты. Естественно один из них пнул и мой. Сильно так пнул. С разбега. Правильно говорят: сила есть, ума не надо (кстати, к нам обоим относится). У него перелом ступни, три месяца на костылях. И ведь я же не со злости, а случайно. Хорошо, что кроме гантелей больше ничего в школу не носил. А окажись там тетради с моим именем, нашли бы и побили. Так что вынужден был от портфеля отречься (предать его так сказать). Его не жалко. Гантели жалко.

Электрификация контрабаса

Позвонила как-то японская пианистка, предложила поработать с ней в ресторане на углу 59-ой улицы и 8-ой авеню. Поговорили, договорились. В конце она добавляет, чтобы я не забыл комбик взять, так как надо играть с электричеством. Я ей отвечаю, что у меня нет комбика, что я всегда играю «живьём», что у меня жильные струны, мол, и так далее. Она испугалась: - Ой-ой-ой, тогда я позову другого басиста, извини пожалуйста... А деньги-то нужны, чай не при коммунизме живём, а даже наоборот. - Не волнуйтесь, – говорю. – Достану где-нибудь комбик. Сижу, думаю: достать-то не проблема, но нет у меня звукоснимателя, без чего комбик – простой ящик. Ладно, делать нечего, поехал в клуб “Strolls” попросил комбик. Приехал на работу. Включаю комбик в сеть. Лампочка горит – всё нормально. Один конец шнура воткнул в разъём, другой – бросил внутрь контрабаса. С умным видом покрутил ручки эквалайзера, начинаю играть. Через песню пианистка говорит: - Не могли бы Вы чуть-чуть громкость убавить, а то бас всё «забивает». - Нет проблем, – отвечаю я и опять кручу какие-то ручки на комбике. Три часа отыграли, она ничего не заподозрила. И хорошо. А то ведь могли, например, электричество отключить, что я тогда делал бы ума не приложу?.. Мог бы и дома сидеть, а так 50 баксов заработал. Жаль только комбик зря таскал...

О запахах

В русских деревнях есть банный день. В этот день топится баня, затем вся семья моется. Такие дни были также в пионерских лагерях и армейских частях. Больше я нигде не бывал. Так вот, как правило, банный день – это воскресенье. В остальные дни человеку мыться некогда – он работает. Исключение составляют городские жители, которые владеют персональными душевыми кабинами. Владеют единолично, когда им в голову взбредёт. Правда многим горожанам это взбредает крайне редко. Или опять таки-же, только по воскресеньям. Привычка, понимаете-ли. В Америке люди пользуются душем несколько чаще. Помню, когда приехал гостил у друзей в Бостоне. Поехали на природу, то-сё, шашлык-машлык, побегали-попрыгали, вечером домой. Помылся, лёг спать. Как все. Утром хозяин опять в душ. Выходит, спрашивает:

- В душ пойдёшь?

- Так я ж вчера мылся, – отвечаю. Смотрит он на меня удивлённо, но с пониманием. Сам, как никак из России когда-то приехал. Ну, я подумал и на всякий случай ещё раз помылся. Всё-таки в другую страну приехал. Смотри и мотай на ус. И стал я душ принимать каждое утро. Рубашки-футболки ежедневно менять, как настоящий американец. Теперь обоняние у меня – собака позавидует. Если кто-то около меня не мытый стоит, понюхав его могу сказать сколько дней он не мылся. Шутка. А в России обоняние исчезает почему-то. Там, я заметил вообще дышать вредно. Как-то раз торопился на концерт. Одел костюм, белую рубаху с галстуком, начистил ботинки. Не музыкант – орёл. Забежал к Воне Лёльскому на секунду. По какому-то делу. Снял ботинки в прихожей, как это принято во многих, если не во всех русских домах. Прошёл в комнату. Через минуту – обратно. Сунул правую ногу в ботинок. Что-то хлюпает. Глядь – кот наделал туда. По маленькому наделал. А кошачья-то моча!.. Сами знаете что такое. Ох! Лучше б он наделал по большому. Но делать нечего, надо бежать. Наскоро помыв ботинок, вышел. Как на меня смотрели в общественном транспорте описывать не буду... Начался концерт. Софиты сверху – как кварцевые лампы, а снизу смрад котовский поднимается. Фу, чернозём! До музыки-ли тут? Музыканты оглядываются постоянно, хоть и понимают моё положение, но и меру надо знать, два часа как никак играть-то. Короче тот ещё концерт получился. Даже зрители, на первых рядах ощущали запах. В перерыве пришлось на сцене сидеть. Стыдоба – жуть. А после концерта деньги в карман и сразу домой, без оглядки. На обратном пути, в метро услышал чей-то шёпот: - Во, смотри как БОМЖи одеваться начали... Хорошо кепка у меня была. Натянул её до подбородка и сижу воняю по-маленьку. Всё, не хочу больше вонять. Буду искать себе Более Определённое Место Жительства.

Ресторан “ Mezzanine ”

Позвонил мне как-то барабанщик Сэм, предложил работу. Обычно у него есть только одна работа – в метро играть. А тут... Короче, объясняет как добраться до места: --- Доезжаешь до остановки “ Pacific Street ”. Место находится как раз между Pacific Street и Atlantic Avenue . Называется “ Mezzanine ”. Запомнил? Я ответил что запомнил. Ориентиры-то знакомые, так чего человека мучить. Порадовался за него, мол, наконец, из метро выбираться начал. Порадовался-порадывался, а потом вспомнил, что о форме одежды не спросил. Ну, решил на всякий случай костюм одеть. Беспроигрышный вариант. Выйдя на нужной остановке из метро, никакого ресторана или бара “ Mezzanine ” я не нашёл. Начал у всех спрашивать – никто не знает. Один пожилой джентельмен сказал:

- Тридцать шесть лет живу в этом районе. Знаю все места здесь. Без исключений. И поверь мне, парень, ты не туда приехал. Здесь такого ресторана нет.

Я уж было отчаялся. Помог мне саксофонист, который как выяснилось позже с нами работал в тот день. Он шёл по улице и вдруг увидел блуждания человека с контрабасом. Он подошёл и спросил: «Не с Сэмом-ли ты, случайно играешь сегодня?». Я рассказал ему ситуацию и получил объяснения, что mezzanine – средний уровень в метро. Где-то между землёй и платформами. Вот так. Это место как раз и было между Pacific Street и Atlantic Avenue , но только под землёй. А ежели такое дело, то зря выходит радовался за Сэма. Три часа я отработал в метро, одетый как на свадьбу. Сэм потом спросил меня:

- Ты откуда идёшь такой одетый?

- Из дома.

- У тебя вечером ещё одна работа, да?

- Нет, – отвечаю, – домой иду. Он малость озадачился, собрал барабаны и снова подошёл ко мне:

- Слушай, я всё-таки не пойму, зачем же ты так оделся?

Марку терять было никак нельзя.

- Понимаешь, – говорю, – я тут подумал на досуге, что если мы будем лучше одеваться, то и денег больше зарабатывать будем. Судя по всему он принял это всерьёз. Не удивлюсь отныне, если увижу его играющим в метро в смокинге. А что, может быть идея!..

Кинотеатр «Москва»

Наверное, в каждом городе бывшего СССР есть улица Ленина, проспект Конституции, дворец культуры имени Социализма или кинотеатр «Москва», на худой... В Нижнем Старгороде тоже есть кинотеатр «Москва», место видное и примечательное, уже который год служащее жителям города, как место развлечений, а то и тёплых воспоминаний. А кое для кого и не таких тёплых...

Встретились два друга детства. Столько лет не виделись, и не выпить за встречу – это не по-русски. Целый день отоваривали талоны в магазине. К вечеру наскребли: два литра водки, пива – три бутылки и кое-какой закуски. Не густо, конечно, но хоть что-то. Времена-то какие настали, ни выпить, ни поесть без проблем не получается. Мыло, и то по талонам выдают. Ну, описывать застолье не буду. У всех нас есть друзья детства, так что мужиков понять можно.

Спустя какое-то время водка выпита, закуска съедена. Вспоминать больше нечего, разговаривать – не о чем. Один из приятелей засобирался домой. Прощальный поцелуй (в щёчку, конечно – «Мы ж ик... мужики, Василий!») и отбыл восвояси. Вышел он на воздух. Зима. Время позднее, холод собачий. Но алкоголь ещё действует, вроде и не так холодно. Ловит такси, а машин на улице, в столь позднее время уже мало. Ехать правда всего ничего – три трамвайные остановки до кинотеатра «Москва». Но пешком идти по такому морозу лень. «А-а, не так часто гуляем!» – думает мужик и остаётся ловить такси. Минут через двадцать останавливает какую-то машину, открывает дверь и спрашивает:

- До «Москвы» подбросишь?

- Садись! – отвечает шофёр.

Сел он, да сразу закимарил. Тепло всё-таки в машине. Из динамиков – мелодии сладкии льются... Одним словом разморило мужика нашего. И снятся ему тёплые страны, где музыка играет, где полуголые девицы по улицам бродят, где спиртное без всяких бюрократических проволочек попадает сразу в рот клиенту, где даже днём – ночь... Через какое-то время проснулся. За окном тьма-тьмущая.

- Где мы? – спрашивает.

- К Владимиру подъезжаем, – отвечает шофёр. – Ещё пару часов – и мы в Москве, так что ты рано вскочил мужик, спи дальше... Вот и я иной раз думаю: проснуться бы где-нибудь в... Шавалеевке, например. Музыки не слыхать. Холодно. Девчата, в телогреечках, да в сапожках кирзовых – страсть как хороши.

Дорогие шавалеевцы и шавалейки! Это и моя Родина тоже. Хоть и живу я в тёплых странах, нет-нет, а и приснится мне холодная Дальняя Страна.

ЛЮБИТЕ РОДИНУ – МАТЬ ВАШУ!

Парадоксы

Парадоксы есть везде и во всём. Когда жидкость для очистки стекла в автомобиле стоит 20 рублей за литр, а пол-литра водки – 7 рублей, это не парадокс. Но... с какой стороны посмотреть. Как известно жидкость содержит алкоголь, водка – тем более. В водке градус естественно повыше. И намного. А морозы в России – тоже, слава Богу! Вот и пришла мне в голову идея заливать в автомобиль водку. И экономия хорошая, и никакой мороз не страшен. Единственный минус – запах, постоянно стоящий в салоне. Хотя это в общем и не минус.

И вот, представьте себе картину. Мужики толпятся возле магазина. Уже поддавши. Ищут где бы ещё добавить. А денег-то нет, с утра всё пропито. Тут подъезжает на автомобиле человек, заметьте не зверь какой-то, а человек, покупает две бутылки водки и переливает их содержимое в автомобиль. Страшная картина. Тем более с утра, у винного магазина. Это зрелище не для слабонервных, коих в это время суток там собирается большинство.

А ведь с другого угла это выглядит так. К пункту сдачи цветного металла подъезжает самосвал. Оттуда вылезает заведующий каким-нибудь клубом и скидывает из кузова трубы, тромбоны, альты, тенора... Тут же проходит мимо музыкант и видит всё это. Что он чувствует? То же что и алкоголик. Обиду и бессилие что-либо изменить. Выходит, что музыкант и алкоголик – две профессии. Хотя можно также сказать, что это и две болезни. И как показывает практика частенько, одно другому не мешает. Правда и не помогает. Но дело не в этом, а в парадоксе. А парадокс заключается в том, что в начале 90-х годов в России, вторая ситуация из описанных выше выглядела менее дико и происходила куда чаще, чем первая.

Сейчас, конечно, всё изменилось. Жидкость для стекла стоит намного дешевле чем водка, а музыкальных инструментов в клубах и дворцах культуры не осталось вовсе. Всё переплавлено в электро-предохранители и трамвайные провода, которые тоже воруют. По второму разу.

Одиночество

Однажды, в моей квартире зазвонил телефон. Подхожу, снимаю трубку. Мужской голос:

- Руслана, можно?

- Я слушаю.

- Ну, ты чего в баню-то вчера не пришёл? – спрашивает. Начинаю вспоминать, кому я обещал придти в баню. Вроде последнии дни не пил так, чтоб не вспомнить про баню. Но и человека обидеть неудобно, тем более что не могу его узнать.

- Понимаешь, – говорю, – занят был вчера. Не смог, извини.

- Ну что ж ты, все тебя ждали, Верка пришла. Специально из-за тебя, кстати.

- Какая Верка? – спрашиваю.

- Ну как какая? Рыжая! Ты чего, не помнишь что ль?

- Помню, помню! – говорю. В голове полный бардак. Верка! Рыжая к тому же! Баня! Все ждали! Кто все? Какая Верка?

- А Вы по какому номеру звоните? – на всякий случай спрашиваю я. Называет номер похожий на мой, но не мой.

- Так Вы не туда попали, – говорю.

- То-то, думаю, голос у тебя изменился и память отшибло, – отвечает он.

С голосом-то у меня всё в порядке. А про память я тоже сперва так подумал.

Вот так иногда бывает. Звонит в Нью-Йорке какой-то человек Руслану. Ошибается номером. Попадает не к американцу, не к китайцу, а к русскому. И тоже Руслану. И говорят они о бане, Верке какой-то, могли б и о погоде поговорить. Почему нет? Только когда узнают что ошиблись, в смущении быстренько вешают трубку. Вместо того, чтобы продолжить беседу, а может быть и знакомство.

Представьте: скучно. Вечером делать нечего. Набираешь первый попавшийся номер и приглашаешь человека куда-нибудь. Мужскую особь в бар – пивка попить, ну а девушку можно и в более укромное местечко...

Да, размечтался. Уже вечер. Скучно и одиноко. Пойду спать. Как обычно. Один.